Ефим Шифрин рассказывает о культуризме в его жизни

14.11.2016

Юлия Кудерова

Ефим Шифрин дал интервью журналу «Железный Мир», а мы его для вас перепечатали.

Но, прежде всего, посмотрите как Шифрин рассказывает о бодибилдинге на телепередаче «Тема» в 1995 году:

А вот полная версия передачи. Там еще есть Александр Невский и Владимир Дубинин.

Как произошло Ваше знакомство с бодибилдингом?

Я познакомился с ним в ту пору, когда слова «бодибилдинг» на советском пространстве не было. Сомнительным было даже слово «культуризм». Я прекрасно помню статью в «Советском спорте» – «Троянский конь культуризма», которая заняла аж целых три газетных номера, о том, как «кое-кто на Западе сначала изводит себя занятиями со штангой, а потом за большие деньги раздевается и выставляет себя напоказ».

Мы называли «железный» спорт тяжелой атлетикой, читали брошюры «Развивай силу» и смотрели «Подвиги Геракла» не меньше, чем «Фантомас». Стив Ривс был абсолютным кумиром мальчишек моего времени. Он просто звал в качковские подвалы, открыл новую сторону спорта, для которого потом вспомнили слово «атлетизм». Стив Ривз для мальчишек моего поколения стал тем, кем стал Шварценеггер для мальчишек 80-х. Из воспоминаний Арнольда я узнал, что и его путь в бодибилдинг начался с фильмов Стива Ривза. Это была середина 60-х.

Вы вдохновились этим новым, так скажем, движением и куда пошли дальше?

Нет, никакого вдохновения не было. Я просто стал понимать, что мужчина на экране может выглядеть не только как секретари парткомов в наших производственных фильмах. Почти все советские начальники были старше 60 лет. И если у героя фильма «Коммунист», которого играл Урбанский, разрывалась рубаха, обнажая его могучий торс, то только в минуты, когда он совершал свой коммунистический подвиг: женщины в советском кино не раздевались даже в постели, а мужчины не снимали маек, даже умываясь по утрам.

Вообще, вся эта стыдливость, на мой взгляд, проистекала еще и из-за некоего культа людей предпенсионного возраста. Я не знаю, как это сказать точнее, но весь наш политический истеблишмент состоял из людей гораздо старше семидесяти. Даже молодые герои на экране выглядели под стать своим немолодым отцам и матерям. Молодость на экраны ворвалась вместе с оттепелью и фильмом Данелия «Я шагаю по Москве», где герои ходили в белых рубашечках с засученными рукавами, из них фонтаном била энергия, а впереди ожидало ослепительно прекрасное будущее.

Оказалось, что в этом будущем живой человек бывает не только одетым. И настоящая сила его уму нисколько не мешает.

К сожалению, мое детство прошло вне спорта. Так получилось, что моих родителей, у которых я появился довольно поздно, больше всего занимало, чтобы я получил хорошее воспитание и образование. Поэтому мое детство началось с музыки, а потом продолжилось внешкольным изучением английского. Со спортом что-то никак не складывалось. На Колыме, где я родился, очень часто болел, и дело до закаливаний никак не доходило.

Когда моя семья переехала в Юрмалу, перемена климата поспособствовала моему здоровью, а близость моря и сосновый воздух сделали просто чудо. Я перестал беспрестанно болеть и почти созрел для спорта. Так в мою жизнь вошел пляжный волейбол. Он продолжался все лето. Сначала я переживал, что меня, маленького, не брали в круг взрослых, но потом, благодаря брату, их настороженность постепенно пропала. В конце концов я неплохо выучился бить по мячу. А когда наступала осень, все свободное от школы время я проводил в школьном театре, и до спорта дело опять не доходило.

Настоящее приобщение к нему произошло в цирковом училище, куда я поступил в 1974 году и где совершенно ошалел от числа «движенческих» предметов. Я-то думал, что меня будут сразу учить на артиста, читать наизусть монологи Гамлета и рассказы Зощенко, а тут оказалось, что на первом и втором курсе огромное количество физической работы: акробатика, фехтование, сценическое движение, пластика, пантомима, жонглирование.

На глазах изумленной публики я стал превращаться в складного юношу. Первым на курсе сделал сальто (спустя три десятилетия мне пришлось повторить уже пятидесятилетним в проекте «Цирк со звездами»), научился выполнять рондат, фляк, жонглировать тремя булавами и мячами. А потом, после окончания училища, на целые 20 лет совсем забыл обо всем, что уже умел. Жизнь очертила световой круг у микрофона, я звонил Люсе, гастролировал по стране и потихоньку стал привыкать к своей известности. Незаметно стал жиреть и сутулиться с каждым годом все больше и больше.

Однажды, во время одного очередного эфира, я вдруг обнаружил, что с экрана на меня смотрит совершенно незнакомый и неприятный мне человек. Мне было лет 35, и я понял, что на сцене стоит человек неопределенного возраста, полнеющий и в силу своей бесформенности уже почти отталкивающий. Мне стало не по себе. На ближайшем концерте в зале «Россия» я спросил у звукорежиссера Лёши Шермана, единственного знакомого мне качка: «А можно ли обычному человеку стать таким, как ты?». Он сказал: «Почему нет?» – и на следующий день мы встретились уже в спортивном зале. Это был 1993 год. С того момента я уже не расставался с тем, что люди теперь смело называют бодибилдингом. Я пришел в спортивный зал в 37 лет, а уже через 7 лет получил статуэтку «Мр. Фитнес», а еще позже – почетную грамоту Московской федерации бодибилдинга (ИФББ).

За соревновательным бодибилдингом, любительским или профессиональным, следите?

У меня, к сожалению, совсем нет свободного времени. Я очень редко бываю на соревнованиях, куда меня часто приглашают мои друзья-спортсмены. Мое актерское расписание очень плотное, но я иногда слежу за ходом турниров по трансляциям в Интернете. Подряд их смотреть, конечно, немножко туговато, но если кто-то из друзей сообщает, что будет выступать, например, с двух до трех, я стараюсь выкроить для этого время.

Тренировочные гастроли Ефима Шифрина?

Я должен похвастаться одним очень важным для меня поступком. Ты наверняка видел один из знаменитых выпусков программы «Тема», она выложена сейчас в Интернете. Это был первый более-менее откровенный разговор о бодибилдинге. И у меня всегда было желание продолжить этот разговор. Я ведь делал ежегодные бенефисы, их было ровно 15 штук в концертном зале «Россия», в Театре эстрады и в Олимпийской деревне. В одну из первых программ я пригласил культуристов. Поскольку это были очень заметные телеэфиры, о составе участников приходилось докладывать телевизионным боссам.

«Фим, ну зачем нам голые мужики на экране?» – спросил меня один из них. «Как зачем? Во-первых, там очень красивые женщины. Во-вторых, этот спорт так популярен в мире, им увлекается огромное количество мальчишек. И в программе есть еще единоборства и силовой экстрим…»

Мне хотелось отойти от привычных эстрадных вещей и прямо на сцене приоткрыть дорогу к «железному» спорту. Я убедил его в том, что показательное выступление культуристов будет бомбой для телезрителей! Ведь этот вид спорта был почти запретным вплоть до 90-х годов.

В эфире этот номер прошел без купюр! Я победил! С тех пор мы иногда переписываемся с Сашей Вишневским, который блеснул тогда со своим знаменитым «Роботом», а вскоре я получил приглашение от Владимира Ивановича Дубинина, с которым познакомился еще на записи «Темы», продемонстрировать примерный комплекс упражнений для новичков бодибилдинга в клубе «Геркулес». Тогда мы встретились с Сашей второй раз, а недавно редактор «Геркулеса» Лёша Веселов выслал мне эти дорогие для меня фотографии.

А с кем из наших спортсменов вы хорошо знакомы и общаетесь?

Ну как же, это Аркаша Величко, он ходит на мои спектакли, я тренируюсь у него, когда приезжаю в Краснодар. Алексей Шабуня, Андрей Морозов – к нему всегда хожу, когда выступаю в Красноярске. В Полоцке это Олег Коцуба. Дима Кононов в Ижевске. Это не просто имена друзей, это все титулованные спортсмены.

Самый нелепый случай?

Все самые курьезные случаи в моей жизни связаны с моей рассеянностью. Я к ней отношусь как к персонажу биографии, как к какой-то Старухе Шапокляк, от которой никогда не знаешь, чего ждать. В таких случаях иногда складываешь руки на груди и спрашиваешь: «Что ты мне опять приготовила?». Как-то я засуетился в зале, пришло время делать упражнение на верхнем блоке на трицепс, а вес стоял совсем неподъемный. Ставлю на одно деление пластин меньше, но все равно тяжело, снова переставляю штырь на несколько пластин выше, а вес все равно не поднять. Уменьшал вес, пока добрался до самой верхней, а он все равно не для меня. Мне показалось, что я схожу с ума. Потом подошел тренер, спросил: «В чем дело? Чего ты суетишься?». Отвечаю: «Я не знаю, я обессилел». И тут он мне спокойно показал, что я все время вставлял штырь в соседний блок, где нужно выполнять тягу на спину.

Еще я хотел рассказать об одном курьезном случае, который завершился моим чемпионским рекордом. Ты же знаешь, как я активен в социальных сетях, как мне нравится приобщать все больше и больше людей к бодибилдингу. Если ты посмотришь на мою последнюю фотографию из зала в «Фейсбуке», увидишь, сколько людей под ней написало: «А я завтра пойду в зал», «Все решено, начинаю завтра». Для меня это слаще мороженого! Я очень рад, когда люди, рассматривая мои спортивные фотографии (а мне все-таки 60 лет), решают завтрашний день начать со спорта.

Так вот, вернемся к истории. Однажды на тренировке я спросил тренера, сколько я на один раз смогу выжать. Он посмотрел на меня и сказал: «Ну, Ефим, при Ваших рабочих весах 100 должны выжать. Давай запишем на айфон и выложим в сеть». Я лег на скамью, на гриф нагрузили 100 кг. По-моему, даже Денис Гусев стоял с айфоном, а тренер принялся страховать. Я приготовился поднять штангу один раз, чтобы свой победный вес выложить в качестве мотиватора. Павлик Полуэктов, мой тренер, держит руки, страхуя меня, а я вдруг выжал второй, третий раз… Не могу остановиться! На видео даже видно, как Паша подсовывает руки и не может поверить: четыре, пять, шесть, восемь, девять, десять! Рекорд для артистов разговорного жанра моего возраста! Через несколько дней на съемке у Андрея Скоромного я почти так же легко повторил свой рекорд, а потом уже установило рекорд по количеству просмотров его видео «Все в зал!». Ну а потом в «Фейсбуке» и «ВКонтакте», особенно в «ВКонтакте», я уже читал подоспевшие комментарии: «Ох, какой красава, уже дед, а все равно тягает». А потом вообще появился слоган, что-то вроде: «Ты дрыщ, а Шифрин толкает 100 кг».

Были ли случаи, когда спорт защитил Вас от чего-либо?

Спорт меня не защитил, но представил совершенно по-другому на сцене. Моя эстрадная маска сыграла в моей жизни злую роль. Она долго не давала повода режиссерам взглянуть на меня по-другому. Бодибилдинг, во-первых, прибавил уверенности во взгляде, брутальности в фигуре, и я помню, что в спектакле «Я больше не знаю тебя, милая» режиссер раздел меня до пояса почти на весь второй акт. А во время репетиций спектакля «Кто такая Сильвия?» по пьесе Олби, где мой герой боксирует с сыном, подпрыгивая на батуте, режиссер вдруг вспомнил: «Ты же качаешься, тебя же можно раздеть».

Не знаю, стоит ли гордиться тем, что тебя раздевают на сцене, но предмет моей гордости в том, что я никогда бы не сыграл многих театральных ролей, если бы так и остался Люсиным мужем. Я очень многим обязан бодибилдингу. Я свою рассеянность – Старуху Шапокляк – побеждаю своей спортивной размеренностью, ведь каждый день по минутам расписан. У меня расширился круг знакомств, раньше он был замкнут людьми моей профессии или старыми друзьями. Но дружба в моей профессии иногда лукавая, потому что актеры одного жанра почти всегда соперники. А вот цирковую и качковскую среду я люблю еще за искренность.

Я знаю, что в мире звезд бодибилдинга, наверное, все непросто. Но поскольку меня окружают не звезды, а большие труженики бодибилдинга, многие из них кажутся по-человечески идеальными. По крайней мере, вот это вот античное единство красоты духа и тела легко проиллюстрировать нашими провинциальными качками. Такие участливые, такие добрые. Я не думаю, что их отношение ко мне – это только отношение как к артисту из телевизора. Мы обмениваемся впечатлениями, делимся новостями, они консультируют меня по вопросам питания. Они приходят ко мне на концерты: Володя Виноградов в Петрозаводске, Серёжа Базаров, Стас Линдовер, Дима Воротынцев в Питере. Скоромный с женой Аришей, кажется, вообще все мои спектакли посмотрели. Приезжал в гости со своей чудной дочкой Софийкой. Мне льстит, что они искренне интересуются моей работой. Потому что качковская зацикленность на себе и на своем изображении в зеркале кажется подчас очень комичной.

Пожелания журналу и читателям?

Мне хочется, чтобы «Железный Мир» обрел своих верных читателей, чтобы ваши материалы отвечали тому, что от вас ждут люди. А читателям я желаю прежде всего здоровья! Все же понимают, что игра с «железом» – это непростая игра, и иногда она сопряжена с риском для здоровья. И мне хочется, чтобы культуристы оставляли ясным мозг и всегда помнили о здоровье.