В истории человечества много кто трепался о
том, что сон — это маленькая смерть и бесполезная примочка, от
которой эволюция забыла избавиться. Нам крупно повезло жить в эпоху
МРТ и ЭЭГ, потому что свет знания наконец озарил истину — все
совсем наоборот.
Planca.life сделали для вас маленький ликбез на основе того,
что исследователи выяснили о сне за последние 30 лет. А чтобы было
практично, попутно разобрали знакомые паттерны поведения, выяснив,
что не надо практиковать полифазный сон, спать после обеда — это
круто, а 5-6 часов сна не повышают продуктивность дня, а тихо
кладут нас в гроб.
Есть каноническая история о французском хронобиологе Жан-Жаке де
Меране, который в 1729 году заточил в темную коробку мимозу
стыдливую. Так он узнал, что та бесстыдно открывает и закрывает
свои лепестки вне зависимости от поступающего света. А значит,
согласно внутреннему ритму. Невероятной историей занялись всерьез
только в 60-е годы прошлого века и тогда же выяснили, что такое
внутреннее расписание есть почти у всего живого на Земле. Его и
прозвали
циркадным ритмом (ЦР).
В 90-х ученые пошли еще дальше и разгадали молекулярный механизм,
лежащий в основе ЦР, за что в 2017-м нобелевский комитет
выделил премию и лям баксов. После этого циркадные ритмы, о
которых было модно упоминать лет десять назад, снова вошли в
топ-лист горячих тем.
Исследователи бросились выяснять, зачем природе вообще понадобилось
встраивать в своих сыновей внутреннее расписание. Одна из
продвинутых гипотез гласит: в далекие-далекие времена в глубокой
глубине мирового океана цианобактерия одержимо занялась
фотосинтезом и очень преуспела – планету стал наполнять кислород.
Для большинства тогдашних форм жизни он был скорее ядом, и чтобы
ужиться с неприятным соседом, они стали активничать ночью, когда
утихал фотосинтез. Тайм-менеджмент цианобактерии был прямо
противоположный.
О верности гипотезы ведутся споры, ученые предлагают альтернативы,
но лейтмотив их всегда один – циркадные ритмы помогают организмам
оптимизировать жизненные процессы адекватно среде. Пещерная рыбка
Phreatichthys andruzzii, слепая и живущая в вечной тьме,
ориентируется на режим питания, D. rerio – на свет и еду. Иные
морские обитатели зависят от цикла приливов и отливов, а для
человека важнее всего солнечный свет.
Для его распознавания у нас есть специальные клетки со страшным
названием «фоточувствительные ганглионарные клетки сетчатки»
(pRGC). Это не обычные колбочки-палочки, реагирующие на цвета и
свет — pRGC заточены строго под закаты и рассветы. Поэтому слепые,
которые не смогли бы прочесть эту статью, легко «считывают»
перемену суток. Впрочем, pRGC распознают один цвет — синий. Именно
поэтому нам проще уснуть в свете теплой настольной лампы и гирлянд,
и сложнее — под люминесцентной.
Циркадный ритм обычного взрослого Homo Sapiens
равен
24 часам 18 минутам, а подогнать его под идеальные 24 часа нам
помогает супрахиазматическое (су-пра-хи-аз-ма-ти-чес-ко-е) ядро.
Оно получает нервные сигналы от pRGC и передает мозгу новости о
смене дня и ночи через команды для шишковидной железы: днем активно
вырабатывать кортизол, «гормон стресса», а ночью производить
мелатонин, «вампирский гормон».
Наряду с ними у нас есть еще один регулятор — аденозин. Он
накапливается по мере усердной работы наших клеток в самих же
клетках или на их поверхности. К концу дня нас клонит в сон, потому
что аденозина становится слишком много. Из-за него же мы чувствуем
себя уставшими и будто слегка похмельными — на пике этот
нейротрансмиттер заглушает сигналы мозга, ответственные за нашу
бодрость.
Умница, спящий по циркадному ритму, то есть ночью и 7-9 часов в
сутки, попеременно проходит через медленный (ФМС) и быстрый или
REM-сон (он же БДГ). Они оба чертовски важны.
Отправьте человека в стадии медленного сна на ЭЭГ и вы увидите
длинные волны, возникающие 2-4 раза в секунду. Кажется, что это
замедление мозговой активности или кома, ибо во время бодрствования
частота волн почти в 10 раз больше. Но все гораздо изысканнее:
работа мозга синхронизируется и выдает единый сбалансированный
ритм.
В этот момент медленные волны отправляют впечатления, размышления и
воспоминания прошедшего дня из краткосрочных ящиков в долгосрочные,
то есть из гиппокампа в неокортекс. Как
показывают эксперименты, хорошо выспавшиеся студенты на
экзамене вытаскивают ответы именно из долгосрочной памяти, а те,
кто не спал, — наоборот. Угадайте, чьи баллы выше? У тех, чей
медленный сон обработал и распределил по полочкам всю полезную
информацию.
Спонсором гармонии медленного сна является таламус (он находится на
входе в кору больших полушарий, где заседает наше сложное рацио, и
отсеивает для нее сенсорные сигналы). В фазе медленного сна этот
«секретарь коры» не активен, и потому мозг не работает на прием
информации и спокойно занимается ее сортировкой.
Во время быстрого сна все наоборот: таламус пашет, как при
бодрствовании. Но иначе: он поставляет ощущения не извне, а
изнутри, то есть отправляет на обработку эмоции, мотивации,
желания, страхи, ожидания. Воспоминания заново проигрываются на
всех сенсорных участках коры, и мы снова ощущаем то, что пережили.
Из этого потока внутренних сигналов рождаются сны, где смешивается
прошлое и настоящее,
перестраиваются эмоциональные цепочки и
рождается единый автобиографический нарратив. По мнению
некоторых ученых, именно здесь творится история
индивидуальности.
Во время быстрой фазы засыпают участки мозга, руководящие рацио, и
просыпается мафия: зрительно-пространственный участок задней части
мозга (ответственен за зрительное восприятие), двигательная зона
коры, глубокие эмоциональные центры, гиппокамп и участки,
отвечающие автобиографическую память. Эти зоны в быстром сне
работают на 30% активнее, чем во время бодрствования. В то же
время снижается уровень норадреналина, связанного со стрессом — так
мы получаем доступ к прошлым воспоминаниям и возможность заново их
пересобрать и при этом
не напрягаться. Именно поэтому те, кто видит сны о
травматических событиях прошлого, часто быстрее
избавляются от стресса и депрессии.Итак, почему же фрилансер, работающий в Москве по токийскому
времени, ночной сторож или заядлый тусовщик страдают? Потому что
фрилансер может быть непунктуальным, а его циркадные ритмы — нет.
Отправьтесь в самый центр небытия, где нет ни намека на время
суток, и вы все равно
будете спать и бодрствовать по определенной схеме (7-9 и 17-15
часов соответственно). Пик активности неизбежно настигнет вас ближе
к полудню, потому что аденозина еще маловато, а супрахиазматическое
ядро уже сигнализируют: «День начался! Будь активным!». В 11 вечера
системы развернутся, и вы почувствуете себя дряхлее, слабее,
заторможеннее и захотите спать, независимо от того, как долго вы
живете в режиме полуночника.
Циркадные ритмы можно пошатнуть, поскольку мозг адаптируется и к
другим «ритмоводителям». Как и слепая пещерная рыбка, мы можем
подстраиваться под режим питания или физнагрузки, смену температур
и даже социальное взаимодействие. Но полностью «перестроиться» на
ночной режим невозможно, пока не погаснет солнце. Именно поэтому
тот, кто расшатал циркадные ритмы, работая в ночную смену,
чаще заполучает проблемы со здоровьем вроде сердечно-сосудистых
заболеваний, желудочно-кишечных расстройств и повышенного риска
возникновения рака.По той же причине смещать график сна — дурная идея. Вот вам
трагикомичный факт: после перехода на летнее время, когда время сна
сокращается на час, количество смертей и случаев инфарктов
резко возрастает, особенно в первую неделю. Но дело не только в
опасных играх с циркадными ритмами.
В течение ночи медленный и быстрый сны постоянно борются между
собой и каждые полтора часа один из них захватывает власть. Если
человек бодрствовует от заката до рассвета, на вторую ночь его мозг
добирает больше медленного сна (эволюционно более древнего), а
в последующие — быстрого. Это значит, что мозгу жизненно необходимы
оба.
Что интересно, в первой половине ночи всегда доминирует медленный
сон, а во второй — быстрый. Именно поэтому, ложась в полночь и
вставая в шесть, вы лишаетесь не просто четверти сна, а 60-90%
быстрого сна, и наоборот. Раскраивать режим по собственному желанию
— значит жестко экономить или уходить в минус на бонусах,
подаренных нам природой.Термин
«sleep machismo» выдумал хронобиолог Чарльз Цейслер для
описания тотальной недооценки сна (лучше поработаю, чем подрыхну, в
гробу отоспишься, сон для слабаков). Хронобиологи не просто так
морщат нос. К хроническому недосыпу мозг всегда адаптируется ценой
снижения работоспособности.
Вот
пример гениально простого исследования от Дэвида Динджеса, гуру
хронобиологии. Участники делятся на 4 группы, каждой из которых на
время эксперимента (14 дней) дается своя задача: спать каждый день
по 8 часов, мучаться трое суток подряд без сна, спать по 4 и 6
часов. Все они ежедневно проходят 10-минутный тест — нажимают на
кнопку, когда на мониторе возникает свечение. Продуктивность и
концентрация тех, кто спал по 8 часов оказывается почти идеальной,
а у бодрствующих трое суток — в 4 раза хуже. Что любопытно,
ухудшения некоторое время нарастают и после того, как участники
хорошо высыпаются.
Недосып и депривация сна сильнее всего
бьют по трем точкам: познавательным способностям, моторике и
настроению. Например, студенты, которые не спали ночь перед
экзаменом ради зубрежки, в итоге
выучивают на 40% меньше, чем те, кто полноценно поспал
(впрочем, влияние одной ночи на когнитивные способности — вопрос
спорный).
Зато известно, что хорошо выспавшись, мы получаем сбалансированную
работу миндалевидного тела (отвечает за эмоции и реакцию «бей или
беги») и префронтальной коры (рациональный тормоз). А лишившись
сна, мы перегибаем с эмоциями и не пользуемся тормозом, то есть
возвращаемся к древней модели поведения с атрофированным
самоконтролем. Лишение сна
усаживает нас на эмоциональные качели — лайт-версию биполярки.
Делает нас
тревожными (особенно женщин) и
вынуждает больше внимания уделять негативному и считывать
нейтральное как дурное. Недосып отбирает и у иммунной системы — те,
кто в среднем спят 5 часов в день,
болеют на 32% чаще, чем те, кто регулярно отсыпается по 7 и
более часов.Теперь, когда мы знаем о внутренних биологических часах, аденозине,
разных видах сна и недосыпе, отгадайте загадку: что происходит с
мозгом, если мы спим по 4 часа в сутки или практикуем полифазный
сон по 20 минут?
Скромный пример того, что делает с нами эксцентричный сонный
мачизм: участники
эксперимента «сонной диеты», которые спали по 4 часа шесть
суток подряд, постоянно падали в микросон (то есть на малое время
отключались в периоды бодрствования). Постоянно — это на 400%
больше, чем в обычное время. Спустя 11 дней они были так же
продуктивны, как и те, кто двое суток подряд не ложился в постель.
Что интересно, когда участников спрашивали об их самочувствии, они
очень недооценивали снижение своей работоспособности. Аналогичные
результаты
показал и 10-дневный эксперимент с теми, кто самоуверенно
заявил, что им достаточно мизерного полифазного сна.
Подробнее о том, почему сон урывками — это плохая затея, а
гениальные личности, вероятно, его и не практиковали, можно
почитать
вот здесь.
А теперь о хороших привычках. Когда в европейских странах стали
официально отменять сиесту, риск смерти контрольных групп, за
которыми следили ученые,
увеличился на 37%. Утверждения связаны напрямую. В принципе,
этим многозначительным фактом можно было закончить, но мы болтуны и
расскажем чуть подробнее.
Двухфазный сон — то есть 8-9 ночью и до 26 минут днем (по
рекомендации NASA) — это естественная форма сна для Homo Sapiens,
самая удачная. Разгадка кроется в циркадном ритме — на время после
обеда приходится спад активности, и заполнить его дремой — лучшее,
что мы можем сообразить с точки зрения биологии (ну хорошо, второе
после секса). Может, поэтому общины, где любят дневной сон,
частенько зовут «местами, где забывают умирать».
Подвижный современный человек, у которого и так в расписании
работа, друзья, курсы, йога, два часа медитации и поход за
эко-ланчем, наверняка пошлет к черту совет поспать днем. И
ошибется. 20 минут, потраченные на сон, скажутся на концентрации и
бодрости
лучше, чем 20 минут, потраченные на поход за кофе. Небольшая
сиеста
повышает скорость мышления, восприятия и выносливость,
прокачивает память и
улучшает фактическое запоминание (например, слов).
Как показывают исследования пилотов дальних рейсов, когда нужно
долго не спать, делать сложную работу и не косячить, отлично
помогает power nap — сон-передышка от 40 до 120 минут.Скарлет О’Хара, героиня «Унесённых ветром» и автор вышеприведенной
цитаты, выражается не только метко, но и наукообразно. Оставить
сложную задачку, нерешенную психологическую дилемму или творческий
кризис на следующее утро — отличная идея, если верить
хронобиологии.
Во-первых, наше спящее мышление быстрее — во сне время
растягивается, как в фильме «Начало». Парадокс Кристофера Нолана
экспериментально
подтвердили на крысах — ученые записали импульсы мозга, пока
животные изучали лабиринт и продолжили их фиксировать, когда те
ушли спать. Выяснилось, что во сне животные проигрывали прохождение
лабиринта, но в разы медленнее — нейронное время идет иначе и
поэтому во сне мы успеваем так много.
Во-вторых, во время быстрого сна наша префронтальная кора, то есть
рацио, участвует в главном действии довольно пассивно,
ассоциативный поток идет свободно, живо и, как мы только что
выяснили, быстро. Неудивительно, что Дали или неугомонный Тесла не
раз ссылались на практическую пользу сна — он помогает с
творческими озарениями. Эдисон и вовсе прозвал сон «перерывом на
гениальность».
Ульрих Вагнер
проверил эту теорию, предложив испытуемым задачку, которую
можно было решить двумя способами: тараном, то есть долго и нудно
вычисляя, или сообразив, что внутри заложен краткий путь решения,
то есть алгоритм. Из тех, кому дали подумать над проблемой сколько
угодно, только 20% откопали удобное решение. Подопытные, проспавшие
всю ночь после получения задачи и погрузившиеся в творческий
быстрый сон, в 60% случаях додумались до алгоритма по принципу
«Эврика!».
Природа дает нам спать и быть уязвимыми целую треть суток каждый
божий день не по ошибке или незнанию. Она отлично умеет сокращать
сон: слоны бодрствуют по 20 часов в день, а перелетные птицы,
дельфины и киты могут спать лишь одним полушарием мозга. Для
неугомонного человека эволюция сохранила потребность в 7-9 часах
потому, что у нее не было выбора, а сложный и многослойный сон для
сложного и многослойного мозга — это архиважно. Если вы не декадент
и не страдаете манией саморазрушения, молитесь на циркадные ритмы и
послеобеденную сиесту. Успеете и сможете еще больше.
Источник: planca.life
Планка в телеграме @planca_life, Фейсбуке и ВКонтакте. Подписывайтесь
телеграм-канал Зожника, и да пребудет с вами
сила