Эйфория от бега и тренировок: что знает наука

Десятилетиями «эйфория бегуна» была в науке о спорте чем-то вроде снежного человека: будоражащее воображение явление, которое встречалось многим, но которое никак нельзя было воспроизвести по требованию либо задокументировать или измерить с определенной степенью надежности.

Счастливчики описывали чувство восторга, эмоционального подъема и небывалой легкости, наступающее, как правило, во время длительных или трудных забегов или после них. Кое-кто объяснял это притоком в мозг эндорфинов — химических веществ, которые улучшают настроение.

Однако убедить скептиков в том, что эйфория бегуна действительно существует, не удалось: ученый Худа Акил из Мичиганского университета, президент Американского неврологического общества, категорически отвергает эту «идею, являющуюся плодом воображения массовой культуры», как он выразился, давая в 2002 году интервью The New York Times.

Эндорфины — это эндогенные морфины, химические вещества, естественным путем вырабатывающиеся в нейронах головного мозга, способные менять настроение и блокировать боль, подобно опиатам вроде морфина. Ученым давно известно, что интенсивные тренировки повышают уровень эндорфинов в крови, но головной мозг почти полностью изолирован от общего кровообращения в организме из-за гематоэнцефалического барьера — физиологического барьера между кровеносной и центральной нервной системами.

Только в 2008 году ученые из Мюнхенского университета смогли с помощью новейших технологий непосредственно измерить уровень эндорфинов в мозге бегунов, которые только что завершили 2-часовой забег. Конечно, в мозге изможденных спортсменов обнаружился всплеск эндорфинов. Но, что более важно,была выявлена прямая связь между уровнем активности эндорфинов и уровнем эйфории, о которой сообщали бегуны (не знавшие, на что именно было направлено данное исследование). Наибольшему воздействию подвергся лимбический участок мозга и префронтальная кора, которые как раз и отвечают за настроение человека.

Несмотря на широкую известность, эйфория бегуна встречается довольно редко, по крайней мере в наивысшем своем проявлении. Но ряд исследователей считает, что предрасположенность к «эндогенному морфинизму» зависит от индивидуальных особенностей организма. Вот почему у некоторых людей появляется зависимость от тренировок и они начинают упрямо выполнять свой ежедневный спортивный ритуал, даже если не совсем здоровы или получили травму. Дабы подтвердить эту теорию, психологи из Университета Тафтса провели эксперимент. Подопытным крысам, привыкшим к интенсивным физическим нагрузкам, ввели наксолон, блокирующий действие опиатов. У крыс был обнаружен абстинентный синдром, при этом они стучали зубами и дрожали: точно такая же «ломка» наблюдалась и у особей, привыкших к морфину и лишенных возможности его употреблять.

Конечно, большинство людей в состоянии найти золотую середину: они не испытывают эйфорию бегуна, дрожа от счастья, но и не лезут на стенку в предвкушении следующей «дозы» от тренировки. Вместо этого эндорфины, вырабатываемые во время занятий, повышают им настроение, вызывают чувство спокойствия и благополучия — и этого уже вполне достаточно, чтобы вернуться в спортзал снова.

В выпуске Biology Letters за 2010 год ученые из Института когнитивной и эволюционной антропологии Оксфордского университета рассказали об эксперименте, объектом которого стала университетская сборная по гребле.

Коллектив спортсменов был поделен на команды по 6 человек, каждая из которых выполняла серию идентичных упражнений на гребных тренажерах. Единственным отличием было то, что половина спортсменов занималась в одиночку, а половина — в составе команд, где тренажеры были синхронизированы и имелся «старший по лодке». После каждой тренировки на руку испытуемого надевали манжету для измерения артериального давления и сжимали до тех пор, пока участник эксперимента не начинал испытывать боль — это непрямой метод измерения уровня эндорфинов в мозге.

Эндорфины — те же самые химические вещества, что стимулируют эйфорию бегуна, — также блокируют боль. Неудивительно, что болевой порог у тех гребцов, которые тренировались вместе с товарищами по команде, стабильно оказывался в 2 раза выше, чем у одиночек, хотя интенсивность и продолжительность занятий в обоих случаях и была идентичной.

Так как же объяснить эту магию? Всплеск эндорфинов в результате сближающего общения, считают ученые, оказывал сходное воздействие на поведение человека еще на ранних стадиях эволюции. До эксперимента оксфордских ученых проводились также и другие исследования, установившие, что синхронизированная физическая активность поднимает настроение и ассоциируется с альтруизмом.

Эндорфины образуются в результате практически любой интенсивной физической активности: это подтверждается тем фактом, что даже индивидуальные заплывы на байдарках уже в некоторой степени повышали болевой порог.

Но работа в команде значительно улучшала этот показатель (кстати, существует множество доказательств того, что групповые занятия с тренером действуют точно таким же образом). В результате серии экспериментов, которые начались больше 10 лет назад, канадский профессор Кевин Спинк из Университета Саскачевана обнаружил, что те спортсмены, кто во время занятия в большей степени ощущал сплоченность группы и единение с остальными, оказывались более пунктуальными и внимательными и занимались более интенсивно.

Конечно, не всех собравшихся вместе людей можно назвать группой. Спинк и другие ученые определили факторы, которые превращают толпу отдельных спортсменов в группу, например существование единых нормативов. Правда, сейчас, когда кто угодно может без предварительной записи прийти в зал и присоединиться к занятиям, сделать такую группу сплоченной стало гораздо сложнее.

Однако самый важный фактор — это то, что происходит у вас в голове. «Если я воспринимаю людей, вместе с которыми тренируюсь, как группу, то мое чувство принадлежности к ним повышается», — поясняет Спинк.

А теперь немного статистики. Примерно одной трети людей нравится заниматься в группе; вторая треть предпочитает тренироваться в одиночестве, а оставшиеся равнодушны к этому аспекту. «Понятно, что индивидуалистам нет никакого смысла менять свои привычки, — отмечает Спинк. — Всем же остальным занятия с партнером или в группе принесут только пользу, в том числе и такую, которая не имеет никакого отношения к нейробиологии, — простую радость человеческого общения».

Исследования влияния эндорфинов помогли объяснить, как занятие спортом трансформируется из тяжелой задачи в пожизненную привычку и даже удовольствие для некоторых людей, а также намекает на то, как этого добиться.

Источник: Книга “Кардио или силовая”